Боевые машины реактивной артиллерии БМ-8, БМ-13 и БМ-31, более известные как «Катюши» – одна из самых удачных разработок советских инженеров в период Великой отечественной войны.
Первые реактивные снаряды в СССР разрабатывались конструкторами Владимиром Артемьевым и Николаем Тихомировым, сотрудниками лаборатории газодинамики. Работа над проектом, в котором предусматривалось использование бездымного желатинового пороха, была начата в 1921 году.
С 1929 по 1939 год проводились испытания первых опытных образцов разных калибров, пуск которых производился из однозарядных наземных и многозарядных воздушных установок. Руководили испытаниями пионеры советской ракетной техники – Б.Петропавловский, Е.Петров, Г.Лангемак, И.Клейменов.

Последние стадии проектирования и отработки снарядов проводились в Реактивном научно-исследовательском институте. Группу специалистов, в которую входили Т.Клейменов, В.Артемьев, Л.Шварц и Ю.Победоносцев, возглавлял Г.Лангемак. В 1938 году эти снаряды были поставлены на вооружение советскими ВВС.

Истребители И-15, И-153, И-16 и штурмовики Ил-2 комплектовались неуправляемыми реактивными снарядами модели РС-82 калибра 82 мм. На бомбардировщики СБ и более поздние модификации Ил-2 монтировались снаряды РС-132 калибра 132 мм. Впервые новое оружие, установленное на И-153 и И-16, было применено во время Халхин-Гольского конфликта 1939 года.

В 1938-1941 годах Реактивный научно-исследовательский институт занимался разработкой многозарядной пусковой установки на шасси грузового автомобиля. Испытания были проведены весной 1941 года. Их результаты были более чем успешные, и в июне, накануне войны, было подписано распоряжение о запуске в серию боевых машин БМ-13, оснащенных пусковыми установками под осколочно-фугасные снаряды М-13 132-мм калибра. 21 июня 1941 г. орудие официально поставили на вооружение артиллерийских войск.

Серийную сборку БМ-13 осуществлял воронежский завод имени Коминтерна. Первые две пусковые установки, смонтированные на шасси ЗИС-6, сошли с конвейера 26 июня 1941 года. Качество сборки тут же оценивалось сотрудниками Главного артиллерийского управления; получив одобрение заказчиков, машины отправились в Москву. Там были проведены полигонные испытания, после чего из двух воронежских образцов и пяти БМ-13, собранных в Реактивном научно-исследовательском институте, была создана первая батарея реактивной артиллерии, командование которой принял капитан Иван Флеров.

Боевое крещение батарея получила 14 июля на Смоленщине, целью ракетного удара был выбран оккупированный противником город Рудня. Через день, 16 июля, БМ-13 обстреливали оршанский железнодорожный узел и переправу на реке Оршице.

К 8 августа 1941 года реактивными установками было укомплектовано 8 полков, в каждом из которых насчитывалось по 36 боевых машин.

Кроме завода им. Коминтерна в Воронеже, выпуск БМ-13 был налажен на столичном предприятии «Компрессор». Реактивные снаряды производились на нескольких фабриках, но главным их производителем стал завод имени Ильича в Москве.

Первоначальная конструкция как снарядов, так и установок неоднократно изменялась и модернизировалась. Выпускался вариант БМ-13-СН, который оснащался спиральными направляющими, обеспечивающими более точную стрельбу, а также модификации БМ-31-12, БМ-8-48 и многие другие. Самой многочисленной стала модель БМ-13Н 1943 года, всего к концу Великой отечественной войны было собрано порядка 1.8 тысяч этих машин.

В 1942 году наладили производство 310 мм снарядов М-31, для пуска которых первоначально использовались наземные системы. Весной 1944 года под эти снаряды была разработана самоходка БМ-31-12, имеющая 12 направляющих.

Устанавливалась она на шасси грузовых автомобилей.

В период с июля 1941 года по декабрь 1944 общее количество выпущенных «Катюш» составило более 30 тысяч единиц, а реактивных снарядов различных калибров – около 12 миллионов. В первых образцах использовалось шасси отечественного производства, таких машин изготовили около шести сотен и все они, кроме нескольких, были уничтожены в ходе боевых действий. После заключения договора по ленд-лизу БМ-13 монтировалась на американских «Студебеккерах».


БМ-13 на американском «Студебеккере»
Реактивные установки БМ-8 и БМ-13 стояли в основном на вооружении гвардейских минометных частей, которые входили в артиллерийский резерв вооруженных сил. Поэтому за «Катюшами» закрепилось неофициально название «гвардейские минометы».

Славу легендарных машин не смогли разделить их талантливые разработчики. Борьба за лидерство в Реактивном научно-исследовательском институте спровоцировала «войну доносов», в результате которой осенью 1937 года НКВД арестовало главного инженера НИИ Г.Лангемака и директора Т.Клейменова. Через два месяца обоих приговорили к расстрелу. Реабилитированы конструкторы были только при Хрущеве. Летом 1991 года Президент Советского Союза М.Горбачев подписал указ о присвоении ряду ученых, участвовавших в разработке «Катюши», посмертных званий Героев Социалистического Труда.

Происхождение названия
Теперь уже сложно сказать наверняка, кто, когда и почему назвал реактивную установку БМ-13 «Катюшей».

Есть несколько основных версий:
Первая – это связь с одноименной песней, которая в предвоенное время была крайне популярна. Во время первого боевого применения «Катюш» в июле 1941 года стрельба производилась по немецкому гарнизону, расположенному в городе Рудня под Смоленском. Огонь велся прямой наводкой с вершины крутого холма, так что версия видится весьма убедительной – у солдат наверняка могла возникнуть ассоциация с песней, ведь там есть строка «на высокий, на берег крутой». Да и жив еще служивший связистом в 20-й армии Андрей Сапронов, который, по его словам, дал прозвище реактивному миномету. 14 июля 1941 года, аккурат после обстрела оккупированной Рудни, сержант Сапронов вместе с красноармейцем Кашириным прибыли на место дислокации батареи. Пораженный мощью БМ-13 Каширин восторженно воскликнул: «Ни чего себе песенка!», на что А.Сапронов невозмутимо ответил: «Катюша!» Потом, передавая в эфир информацию об успешном завершении операции, штабной радист назвал чудо-установку «Катюшей» – с той поры у столь грозного оружия появилось нежное девичье имя.

Другая версия рассматривает происхождения названия от аббревиатуры «КАТ» – якобы полигонщики называли систему «Костиковской автоматической термической» (А.Костиков был руководителем проекта). Однако правдоподобность подобного предположения вызывает большие сомнения, поскольку проект был засекреченным, и вряд ли полигонщики и фронтовики могли обмениваться между собой какими-либо сведениями.

Согласно другому варианту прозвище произошло от индекса «К», которым маркировались системы, собранные на заводе имени Коминтерна. У солдат был обычай давать оригинальные названия оружию. Так, гаубица М-30 ласково называлась «Матушкой», пушка МЛ-20 получила прозвище «Емелька». Кстати, БМ-13 сперва звали весьма уважительно, по имени-отчеству: «Раиса Сергеевна». РС – реактивные снаряды, использовавшиеся в установках.

По четвертой версии первыми именовать реактивные минометы «Катюшами» стали девушки, собиравшие их на заводе «Компрессор» в Москве.

Следующая версия, хоть и может показаться экзотичной, но также имеет право на существование. Снаряды устанавливались на специальных направляющих, называемых скатами. Вес снаряда составлял 42 килограмма, и для установки его на скат требовалось три человека: двое, впрягшись в лямки, затаскивали боеприпас на держатель, а третий подталкивал его сзади, контролируя точность фиксации снаряда в направляющих. Так вот, некоторые источники утверждают, что именно этого последнего бойца называли «Катюшей». Дело в том, что здесь, в отличие от бронетанковых подразделений, не было четкого разделения ролей: закатывать или держать снаряды мог любой из членов расчета.

На первоначальных этапах установки испытывались и эксплуатировались в режиме строгой секретности. Так, командир расчета при запуске снарядов не имел права отдавать общепринятые команды «огонь» и «пли», они были заменены на «играй» или «пой» (пуск производился быстрым вращением рукоятки электрической катушки). Да что и говорить, для любого фронтовика залпы «Катюш» были самой желанной песней.
Существует версия, по которой сначала «Катюшей» назывался бомбардировщик, комплектовавшийся реактивными снарядами, аналогичными ракетам БМ-13. Эти-то боеприпасы и перенесли прозвище с самолета на реактивный миномет.
Фашисты величали установки не иначе, как «Сталинский орган». Действительно, направляющие имели определенное сходство с трубами музыкального инструмента, а рев, издаваемый снарядами при пуске, чем-то напоминал грозное звучание органа.

Во время победоносного шествия нашей армии по Европе широко использовались системы, запускавшие одиночные снаряды М-30 и М-31. Немцы называли эти установки «Русскими фаустпатронами», хотя они использовались не только в качестве средства для уничтожения бронетехники. На дистанции до 200 м снаряд мог пробить стену практически любой толщины, вплоть до бункерных укреплений.

Устройство
БМ-13 отличалась сравнительной простотой. В Конструкцию установки входили рельсовые направляющие и система наведения, состоящая из артиллерийского прицела и поворотно-подъемного устройства. Дополнительная устойчивость при запуске ракет обеспечивалась двумя домкратами, располагающимися в задней части шасси.

Реактивный снаряд имел форму цилиндра, разделенного на три отделения – топливный и боевой отсеки и сопло. Количество направляющих было различным в зависимости от модификации установки – от 14 до 48. Длина снаряда РС-132, использовавшегося в БМ-13, составляла 1.8 м, диаметр – 13.2 см, вес – 42.5 кг. Внутренняя часть ракеты под оперением укреплялась твердой нитроцеллюлозой. Боеголовка весила 22 кг, из которых 4.9 кг приходилось на долю взрывчатки (для сравнения противотанковая граната имела вес около 1.5 кг).

Дальность действия ракет – 8.5 км. В БМ-31 применялись снаряды М-31 калибра 310 мм, имеющие массу около 92.4 кг, почти треть которой (29 кг) составляло взрывчатое вещество. Дальность действия – 13 км. Залп производился в считанные секунды: БМ-13 выпускала все 16 ракет менее чем за 10 секунд, то же время требовалось на запуск БМ-31-12 с 12 направляющими и БМ-8, оснащавшейся 24-48 ракетами.

Заряжение боекомплекта происходило за 5-10 минут для БМ-13 и БМ-8, БМ-31 по причине большей массы снарядов заряжалась несколько дольше – 10-15 минут. Для пуска необходимо было вращать ручку электрокатушки, которая соединялась с аккумуляторами и контактами на скатах – поворачивая ручку, оператор, замыкал контакты и по очереди активировал пусковые системы ракет.

Тактика применения «Катюш» коренным образом отличала их от реактивных систем Nebelwerfer, стоявших на вооружении противника. Если немецкая разработка использовалась для нанесения высокоточных ударов, то советские машины обладали низкой точностью, но покрывали большую площадь. Масса взрывчатого вещества ракет «Катюши» была в два раза меньше, чем у снарядов Nebelwerfer, тем не менее, урон, наносимый живой силе и слабобронированной технике, значительно превосходил немецкий аналог. Взрывчатка детонировала путем срабатывания запалов на противоположных сторонах отсека, после встречи двух детонационных волн давление газа в точке их соприкосновения резко увеличивалось, что придавало осколкам дополнительное ускорения и повышало их температуру до 800 градусов.

Мощность взрыва возрастала и благодаря разрыву топливного отделения, которое раскалялось под действием сгорания пороха – в результате эффективность осколочного поражения вдвое превосходила артиллерийские снаряды того же калибра. Одно время даже ходили слухи, что в ракетах реактивных минометов используется «термитный заряд», испытания которого проходили в 1942 году в Ленинграде. Однако его применение оказалось нецелесообразным, поскольку зажигающее действие и так было достаточным.

Одновременный разрыв нескольких снарядов создавал интерференционный эффект взрывных волн, что также способствовало усилению поражающего воздействия.
Экипаж «Катюши» насчитывал от 5 до 7 человек и состоял из командира расчета, водителя, наводчика и нескольких заряжающих.

Применение
Реактивная артиллерия с самого начала своего существования подчинялась Верховному Главнокомандованию.

Подразделениями РА комплектовались стрелковые дивизии, находящиеся на передовой. «Катюши» обладали исключительной огневой мощью, поэтому их поддержку как в наступательных, так и оборонительных операциях сложно переоценить. Была издана специальная директива, излагающая требования к использованию машины. В ней в частности указывалось, что удары «Катюш» должны быть внезапными и массированными.

За годы войны «Катюши» не раз оказывались в руках противника. Так, на основе трофейной БМ-8-24, захваченной под Ленинградом, была разработана немецкая реактивная система Raketen-Vielfachwerfer.

Во время обороны Москвы на фронте сложилась весьма непростая обстановка, и использование ракетных установок осуществлялось подивизионно. Однако в декабре 1941 года по причине значительного увеличения числа «Катюш» (в каждой из армий, сдерживавших основной удар врага, насчитывалось до 10 дивизионов реактивных минометов, что затрудняло их снабжение и эффективность маневрирования и нанесения ударов) было решено создать двадцать гвардейских минометных полков.

В составе гвардейского минометного полка артиллерии Резерва Верховного Главнокомандования находилось три дивизиона по три батареи в каждом. Батарея в свою очередь состояла из четырех машин. Огневая эффективность подобных подразделений была огромна – один дивизион, состоящий из 12 БМ-13-16, мог нанести удар, по мощности сравнимый с залпом 12 артиллерийских полков, укомплектованных 48 152 мм гаубицами или 18 артиллерийских бригад, укомплектованных 32 гаубицами того же калибра.

Стоит также брать во внимание эмоциональное воздействие: благодаря практически одновременному пуску снарядов в считанные секунды земля в районе цели в буквальном смысле вставала на дыбы. Ответного удара подразделения реактивной артиллерии с легкостью избегали, так как мобильные «Катюши» быстро меняли место дислокации.

В июле 1942 года неподалеку от села Налючи в боевых условиях был впервые опробован брат «Катюши» – реактивная установка «Андрюша» калибра 300 мм, оснащенная 144 направляющими.

Летом 1942 года Подвижная Механизированная группа Южного фронта в течение нескольких дней сдерживала натиск первой бронетанковой армии противника южнее Ростова. Основу этого подразделения составляли отдельный дивизион и 3 полка реактивной артиллерии.

В августе того же года военный инженер А.Алферов разработал переносную модель системы под снаряды М-8. Фронтовики стали называть новинку «Горной катюшей». Первой использовать это оружие стала 20-я Горнострелковая дивизия, установка прекрасно зарекомендовала себя в боях за Гойтский перевал. В конце зимы 1943 года подразделение «горных катюш», состоящее из двух дивизионов, участвовало в обороне знаменитого плацдарма на Малой земле неподалеку от Новороссийска. В железнодорожном депо Сочи реактивные системы монтировали на дрезины – эти установки применялись для обороны береговой линии города. 8 реактивных минометов было установлено на тральщике «Скумбрия», прикрывавшем десантную операцию на Малой Земле.

Осенью 1943 года во время боев под Брянском благодаря быстрой переброске боевых машин с одного фланга фронта на другой был осуществлен внезапный удар, сломивший оборону противника на участке длиной 250 км. В тот день вражеские укрепления поразили более 6 тысяч советских ракет, выпущенных легендарными «Катюшами».

——
ru.wikipedia.org/wiki/Катюша_(оружие)
ww2total.com/WW2/Weapons/Artillery/Gun-Motor-Carriages/Russian/Katyusha/
4.bp.blogspot.com/_MXu96taKq-Y/S1cyFgKUuXI/AAAAAAAAFoM/JCdyYOyD6ME/s400/1.jpg

Боевая машина БМ-13 "Катюша". Гвардейский реактивный миномет БМ-13 состоит из пусковой установки, ракетных снарядов и специально приспособленного автомобиля, на котором она смонтирована. Пусковая установка крепилась первоначально на шасси автомобиля ЗИС-6. Установками также оснащались гусеничные тягачи СТЗ-5, автомобили ЗИЛ-151, получаемые по ленд-лизу автомобили повышенной проходимости «Форд-Мармон», «Интернационал Джиемси» и «Остин». Но наибольшее число «катюш» монтировалось на полноприводные трехосные автомобили фирмы «Студебеккер». Пусковая установка. На подъемной стреле закреплены восемь направляющих, каждая из которых имеет по две канавки (сверху и снизу), по которым скользят при пуске ракетные снаряды. Направляющие соединены между собой с помощью трех поперечных деталей в так называемый комплекс направляющих, укрепленных на подъемной стреле. Она сварена из труб и может поворачиваться в вертикальной плоскости вокруг своей горизонтальной оси. Ось размещается в задней части основания, установленного на поворотной раме. Заданный угол стрельбы придает направляющим подъемный механизм, при помощи которого они фиксируются в определенном положении на поворотной раме. Поворотная рама вращается вокруг вертикальной оси. Последняя установлена на кронштейнах основания поворотной рамы. Для ориентирования ее, а значит, и стрелы с направляющими в горизонтальной плоскости во время стрельбы служит механизм направления. Основание поворотной рамы жестко закреплено на шасси автомобиля. Оно имеет криволинейную направляющую канавку (часть дуги окружности), в которой скользит передняя опора поворотной рамы пусковой установки. «Катюшу» заряжают ракетными снарядами сзади. Случайное выпадание ракет предотвращают замки, установленные в каждой направляющей. Они устроены так, чтобы при установке ракетных снарядов в направляющих пропускались вперед штифты снарядов, не давая возможности двигаться им вниз. Для воспламенения ракетного заряда в камере сгорания имеются специальные контакты, размещенные в каждой направляющей. При зарядке «катюши» эти контакты стыкуются с контактами электро-пороховых воспламенителей ракетных снарядов. Через них к пороховым воспламенителям передается ток от аккумуляторной батареи, установленной на автомобиле. Пусковой щиток расположен в кабине водителя.
Тактико-технические характеристики боевой машины реактивной артиллерии БМ-13
Калибр реактивного снаряда, мм — 132
Количество направляющих, шт - 16
Наибольший угол подъема, град. - 45
Наименьший угол подъема, град. - 7
Поле (сектор) стрельбы в горизонтальной плоскости (направление к цели), град. ±10
Время производства залпа, с 7 -10
Дальность стрельбы, м — 8470
Вес пусковой установки БМ-13,кг - 2200 кг
Вес боевой машины БМ-13 (вместе с пусковой установкой),кг - 6200 кг

Реактивный снаряд М-13.
Снаряд М-13 состоит из головки и корпуса. Головка имеет оболочку и боевой заряд. В передней части головки закрепляется взрыватель. Корпус обеспечивает полет ракетного снаряда и состоит из обшивки, камеры сгорания, сопла и стабилиз — аторов. В передней части камеры сгорания расп — оложены два электро-пороховых воспламенителя. На внешней поверхности оболочки камеры сгорания размещены два ввернутых на резьбе направляющих штыря, которые служат для удержания ракетного снаряди в направляющих установках. 1 — стопорное кольцо взрывателя, 2 — взрыватель ГВМЗ, 3 — шашка детонатора, 4 — разрывной заряд, 5 — головная часть, 6 — воспла — менитель, 7 — дно камеры, 8 — направляющий штифт, 9 — пороховой ракетный заряд, 10 — ракетная часть, 11 — колосниковая решетка, 12 — критическое сечение сопла, 13 — сопло, 14 — стабилизатор, 15 — чека дистанционного взрывателя, 16 — дистанционный взрыватель АГДТ, 17 — воспламенитель.

Воронежская Катюша

Великая Отечественная война показала миру сокрушительную ударную силу и могущество советского вооружения. При этом около трех четвертей образцов орудий и до половины типов стрелкового оружия, с которыми Вооруженные Силы СССР пришли к победе, были созданы и поставлены на массовое производство уже в ходе войны. Среди таких образцов вооружения, особое место занимает гвардейский миномет БМ-13 — легендарная "Катюша", лирическое имя которого, по одной из версий, берет начало от буквы "К", клейма предприятия изготовителя — Воронежского завода им. Коминтерна, на котором был налажен выпуск этого грозного оружия буквально в первые же дни войны.

К началу Великой Отечественной, Советский Союз уже обладал образцами реактивной артиллерии и имел успешный опыт ее использования. Разработка реактивных снарядов (РС) на бездымном порохе была начата Н.И. Тихомировым и В.А. Артемьевым еще в 1921 году. Их многолетний труд завершился большим успехом советского ракетостроения — в 1928 году были проведены успешные испытания первой в мире ракеты на бездымном порохе. К 1933 году были созданы два образца реактивных снарядов — осколочный РС-82 и осколочно-фугасный РС-132. В это же время объединяются усилия лабораторий работающих по данной тематике — в Москве создается Реактивный научно-исследовательский институт. Вскоре, в его стенах, было изготовлено несколько сот опытных образцов снарядов и пусковые устройства, предназначенные для установки под крыло самолета. В 1935 году начинаются первые запуски реактивных снарядов РС-82 с истребителей И-15 на полигоне, а в 1937 году начались войсковые испытания. Их успешное завершение позволило в декабре 1937 года принять на вооружение истребителей И-15 и И-16 реактивный снаряд класса "воздух-воздух" РС-82 и в июле 1938 года снаряды класса "воздух-земля" РС-132 для бомбардировщиков СБ.

После принятия реактивных снарядов на вооружение в авиации Главное артиллерийское управление поставило перед Реактивным НИИ задачу создания реактивной полевой системы залпового огня на основе снарядов РС-132. Уточненное тактико-техническое задание было выдано институту в июне 1938 г. В соответствии с этим заданием к осени 1939 г. институт разработал новый 132-мм осколочно-фугасный снаряд, получивший позднее официальное название М-13 и пусковую установку МУ-2. Летом того же года, реактивные снаряды РС-82 были впервые испытаны в воздушных боях против японских милитаристов в районе реки Халхин-Гол. Эти бои полностью подтвердили предположение о том, что родился качественно новый вид боеприпасов — реактивный снаряд с твердотопливным двигателем. Боевые успехи "эрэсов" утвердили необходимость и ускорили разработку ракетного оружия для сухопутных войск.

Начальник отдела

В сентябре 1939 года были проведены испытания установки МУ-2 и по результатам она была принята Главным артиллерийским управлением для полигонных испытаний. После доработок в 1940 году первая в мире подвижная многозарядная реактивная установка залпового огня успешно прошла заводские и полигонные испытания. Она получила армейское обозначение БМ-13-16, или просто БМ-13, и было принято решение о ее промышленном производстве. РНИИ получил заказ на изготовление пяти таких установок и партии реактивных снарядов для проведения войсковых испытаний. Кроме того, артиллерийское управление Военно-Морского флота также заказало одну пусковую установку БМ-13 для испытания ее в системе береговой обороны. Наркомат боеприпасов не замедлил приступить к организации поточного производства реактивных снарядов с учетом крупных масштабов их расходования. В 1940 году был налажен серийный выпуск реактивных снарядов М-13 и М-8, их поточное производство было полностью освоено до начала войны.

Сложнее оказалось наладить серийное производство пусковых установок. Только в феврале 1941 года наркомат общего машиностроения издал приказ об организации на воронежском заводе им. Коминтерна производства машин БМ-13.Воронежскому заводу предписывалось изготовить опытный образец к 1 июля и еще 40 штук до конца 1941 года.

Директор завода им. Коминтерна Федор Николаевич Муратов был срочно вызван в наркомат. Вернувшись через двое суток на завод, он незамедлительно ознакомил с приказом наркомата начальника отдела Петра Семеновича Гаврилова и поручил ему в ближайшие дни подобрать группу толковых конструкторов для проработки чертежей. В созданную группу вошли ведущий конструктор по машинам Николай Андреевич Пучеров, главный технолог завода Серафим Семенович Сильченко, конструкторы Михаил Иванович Павлов, Александр Александрович Яковлев и Николай Николаевич Авдеев.

Боевая машина реактивной артиллерии БМ-13: 1 — коммутатор, 2 — бронещиты
кабины, 3 — пакет направляющих, 4 — бензобак,5 — основание поворотной рамы,
6 — кожух подъемного винта, 7 — подъемная рама,8 — походная опора, 9 — стопор,
10 — поворотная рама, 11 — снаряд М-13,12 — стоп-сигнал, 13 — домкраты,
14 — аккумулятор пусковой установки,15 — рессора буксирного прибора, 16 — кронштейн
прицела, 17 — рукоятка подъемного механизма, 18 — рукоятка поворотного механизма,
19 —запасное колесо, 20 — распределительная коробка.

В течение недели на завод из РНИИ прибыли чертежи пусковой установки с шифром БМ-13-16. Установка состояла из восьми открытых направляющих рельсов, связанных между собой в единое целое трубчатыми сварными лонжеронами. 16 реактивных 132-мм снарядов фиксировались с помощью Т-образных штифтов сверху и снизу направляющих попарно. В конструкции была предусмотрена возможность менять угол возвышения и разворота по азимуту. Наводка на цель производилась через прицел с обычной артиллерийской панорамой вращением рукояток подъемного и поворотного механизмов. Установку монтировали на шасси трехосного грузовика ЗИС-6. Направляющие устанавливались вдоль автомобиля, задняя часть которого перед стрельбой дополнительно вывешивалась на домкратах.

Вначале предполагалось лишь просмотреть чертежи РНИИ с целью их технологической адаптации к заводским условиям для налаживания серийного производства. Однако вскоре стало ясно, что некоторые узлы нуждаются в серьезной доводке. Н.А. Пучеров выразил сомнения в надежности винтовых креплений направляющих планок в полевых условиях. Требовалось повысить надежность наиболее ответственного узла, что бы он мог выдержать любые нагрузки при самых неблагоприятных условиях эксплуатации. Для ускорения работы и быстрейшего согласования принципиальных конструктивных изменений на завод приехали трое сотрудников реактивного НИИ. Это были начальник отдела института Иван Исидорович Гвай, ведущий конструктор Владимир Николаевич Гвалковский и технолог Сергей Иванович Калашников. В целях сохранения строжайшей тайны при работе с чертежами группе конструкторов и технологов выделили небольшую комнату на втором этаже административного здания. Работа над "Катюшей" закипела практически круглосуточно.

После тщательного и всестороннего обсуждения сложные фигурные направляющие, спаренные двумя "щечками" из листовой стали, решили заменить двутавровой балкой. Такая замена повысила прочность узла и одновременно упростила его изготовление.

Следующим слабым звеном был выносной пульт управления огнем, с длиной кабеля 25 метров. Чтобы произвести выстрел, командир установки должен был взять из кабины катушку — барабан, пробежать с ней двадцать пять метров в заранее подготовленное укрытие и поворотом ручки замкнуть шестнадцать контактов. После произведенного залпа следовало быстро смотать кабель и вновь положить его в кабину. Все это во многом снижало маневренные качества установки. По предложению инженеров — электриков завода Якова Михайловича Тупицына и Евгения Яковлевича Низовцева пульт управления огнем решили смонтировать в кабине грузовика, установив его рядом с панелью управления автомашины. Такая модификация позволила существенно сократить время залпа. Для обеспечения безопасности командира и водителя над кабиной установили броневой щит толщиной 5 мм.

Коренным образом были переделаны и контакторы для зажигания пиропатронов в реактивном снаряде. Вместо пластинчатых, предусмотренных проектом, поставили штоковые. Они, как показали испытания, безотказно обеспечивали зажигание пиропатронов.

Были внесены значительные конструкторские изменения и в другие узлы. Заново разработали замковую часть, изменили поворотную раму и конструкцию несущей фермы, свели воедино механизмы горизонтальной и вертикальной наводки, что во многом облегчило управление стрельбой.

15-17 июня 1941 года пять машин, изготовленные в опытных мастерских РНИИ по заказу Главного артиллерийского управления, были выставлены на смотре новых образцов вооружения Красной Армии, проходившем опять же под Москвой. БМ-13 осматривали маршал Тимошенко, нарком вооружения Устинов, нарком боеприпасов Ванников и начальник Генерального штаба Жуков. В ходе смотров был произведен залп из четырех боевых машин, которые получили высокую оценку руководителей партии и правительства. И 21 июня, буквально за несколько часов до начала Великой Отечественной войны, по итогам смотра правительство приняло решение о срочном развертывании массового серийного производства реактивных снарядов М-13 и пусковой установки БМ-13.

Директор завода

Главный инженер
завода

Утром 22 июня в кабинете директора завода собрались начальники цехов, отделов и служб. Директор завода Муратов отсутствовал, он был срочно вызван в Москву. Экстренное совещание проводил главный инженер завода Виктор Павлович Черногубовский. Он объявил, что по согласованию с профсоюзом завод немедленно переходит на работу в две смены с рабочим днем в одиннадцать часов. Подытоживая, Черногубовский подчеркнул, что трудиться придется с нарастающим напряжением, так как многие рабочие в ближайшие дни будут мобилизованы в Красную Армию. Действительно, уже на второй и третий день войны с завода было призвано около четырехсот человек.

Возвратившийся из Москвы директор привез задание о форсировании производства пусковых установок. К 1 июля нужно было представить не одну, а две опытные установки и уже в июле, необходимо было изготовить тридцать боевых машин, а в августе сто. Завод срочно переходил на производство военной продукции. В цехах, занятых изготовлением сугубо мирных товаров, находили подходящие для новой работы станки и настраивали их на производство деталей к пусковым установкам.

К тому времени, работа по пересмотру, адаптации изменению чертежей на воронежском заводе успешно завершилась. Началось изготовление деталей для сборки опытных образцов. Трудностей оказалось очень много, как и при освоении любой новой машины. Прежде всего, не было металлообрабатывающих станков нужной длины. На предприятии имелся лишь один строгальный станок для обработки направляющих — важнейшего узла БМ-13, да и тот безнадежно устаревшей конструкции "Бутлер", с весьма солидным производственным стажем. Требуемая для направляющих длина была приличная — пять метров. Возникли серьезные проблемы и при гибке направляющих корытец, так же имеющих пятиметровую длину. Гибочных устройств на заводе не было. Корытца поначалу пришлось делать сварными из трех частей, что вызвало большие технологические трудности при их обработке. Сварные швы требовалось тщательно зачищать для последующей сборки с направляющими.

Для выпуска пробных образцов реактивных установок был организован специализированный сборочный цех №4, начальником которого назначили Якова Ефимовича Лейбовича. Сюда с первых же дней направили наиболее квалифицированных рабочих А.Т. Миляева, Е.Г. Мякишева, М.В. Гунькина, И.Д. Пахорскго, В.Н. Стрелкова, электриков А.М. Стахурлова, Г.А. Федоренко, мастеров С.С. Зацепина, М.Ф. Анисимова, И.Е. Юрова. Оперативное руководство цехов осуществляли также начальник производственного отдела Николай Семенович Розановский и старший инженер первого отдела Николай Антонович Иванов.

Самым трудоемким делом оказалась сборка узла направляющих балок с лонжеронами и общий монтаж этого узла со всей несущей конструкцией пусковой установки. Особая сложность заключалась в том, что пазы восьми направляющих балок, должны быть строго параллельными, отклонение допускалось не более двух миллиметров. К тому же следует учесть, что никакого опыта сборки подобных систем еще не было, и некоторые узлы приходилось переделывать по нескольку раз. Лучшие сборщики машин И.Е, Юров, И.С. Бахтин, М.Ф. Анисимов, С.С. Зацепин буквально сутками не смыкали глаз. Во многом лишь благодаря их огромному опыту и самозабвенному труду пробные образцы установки были собраны в срок.

Инженер-
констркутор

Ведущий
конструктор

И вот, на пятые сутки войны, 26 июня, наконец, настал этот долгожданный и волнующий момент. В сборочном цеху, вокруг двух готовых опытных установок, собрался коллектив сборщиков и все заводское начальство — директор Ф. Н. Муратов, главный инженер В. П. Черногубовский, главный технолог С. С. Сильченко, конструктор Н. А. Пучеров, начальник цеха Я. Е. Лейбович. А так же — ведущий конструктор В. Н. Галковский и представитель Главного артиллерийского управления Красной Армии военный инженер второго ранга А. Г. Мрыкин.

Но победу праздновать было рано. Ведущий конструктор Галковский опытным глазом оценил установку и тут же потребовал штангенциркуль. Подозрения конструктора подтвердились — расстояние между осями пазов спаренных направляющих не соответствовали чертежам, оно было меньше расчетного. Проведенная проверка показала, что это было сделано по указанию начальника отдела РНИИ И. И. Гвая. Иван Исидорович приезжал на завод имени Коминтерна второй раз, когда чертежи были в основном отработаны, и, просматривая узел направляющих, распорядился чуть сократить размеры между осями направляющих в целях уменьшения ширины всего пакета.

В проекте, на бумаге, это выглядело вполне логично, теперь же, в готовой установке, наметанный глаз конструктора сразу заметил серьезный дефект: во время первого же залпа стабилизаторы реактивных снарядов могли задеть друг друга.

Последовало распоряжение двум бригадам сборщиков срочно перемонтировать направляющие балки, установив между ними ранее предусмотренные проектом размеры. Задание было выполнено по-ударному, уже через несколько часов напряженного труда сборщики и мастера облегченно вздохнули — первые опытные образцы были готовы. Установки были незамедлительно приняты представителями Главного артиллерийского управления на заводе. Теперь грозным боевым машинам предстоял путь в Москву.

На следующий день две машины, тщательно зачехленные брезентом, вышли из ворот завода и по Задонскому шоссе взяли курс на Москву. Кроме двух боевых установок, шла грузовая автомашина, в которой находились солдаты-охранники, вооруженные гранатами и ручными пулеметами, и запас горючего. Автомашины с БМ-13 вели Степан Степанович Бобрешов и Митрофан Дмитриевич Артамонов. Сопровождали установки двое рабочих и старший инженер первого отдела Николай Антонович Иванов. Через двадцать часов пути машины пришли к Наркомату обороны, где Иванов получил необходимые документы и направление на военный склад за боевыми снарядами-ракетами, чтобы сразу же следовать на полигонные испытания.

После успешно проведенных испытаний, в тот же день 28 июня, пять установок изготовленных ранее в РНИИ и две воронежских "Катюши" были объединены в батарею для отправки на фронт и проверки качества нового оружия, его боевой эффективности. Командиром первой отдельной экспериментальной батареи реактивных минометов был назначен слушатель Военной артиллерийской академии имени Ф. Дзержинского капитан Иван Андреевич Флеров. Уже 2 июля 1941 года батарея была отправлена из Москвы на Западный фронт, а 14 июля батарея Флерова, имея около трех тысяч снарядов, заняла боевую позицию под Оршей, на берегу Днепра, откуда и нанесла по врагу свой первый сокрушительный удар. Минометный огонь обратил в прах скопившиеся на станции железнодорожные составы с живой силой и техникой. Артиллеристы не просто нанесли серьезный урон врагу. Они навели на него ужас, который преследовал фашистов всю войну при одном упоминании этого грозного оружия.

А на заводе шел напряженный поиск резервов для наращивания производства боевого оружия. В один из последних дней июня Муратов собрал в своем кабинете начальников цехов, их заместителей, начальников смен. Он был озабочен и суров. Были сданы лишь первые образцы машин. Слишком много времени было потрачено на переработку чертежей, встретились и другие непредвиденные трудности в освоении этой сложной в технологическом отношении машины. Муратов говорил о том, что ракетная установка имеет чрезвычайно важное значение для ожесточенно сражающейся Красной Армии. Он критиковал руководителей за медлительность в освоении выпуска наиболее трудоемких деталей, за допускаемый брак, за то, что многие мастера занимаются несвойственной им работой — доставанием заготовок для станочников, беготней из цеха в цех. Речь шла об установке жесткого плана выпуска машин на каждый месяц. При этом необходимо было учесть все возможности каждого цеха, учесть каждую минуту рабочего времени, сделать все, чтобы ни один станочник не простаивал из-за отсутствия заготовок либо инструмента.

Однако завод не был готов к такой коренной перестройке всей работы. В конце июня завод получил четыре строгальных станка, но их столы были коротки, и делать на них направляющие балки оказалось невозможно. На экстренном совещании у главного инженера было решено удлинять столы станков своими силами. Требовалось срочно выполнить чертежи деталей надставок, изготовить модели, сделать чугунные отливки, произвести обработку. Пока производились эти работы, согласовывались изменения, в цехе рыли ямы под фундаменты удлиненных станков, закладывали анкерные болты и заливали бетоном. Работа шла круглосуточно. Новые станки удалось ввести в строй на пять дней раньше нормативных сроков.

Реконструировать станки, перестроить весь рабочий ритм в соответствие с военным временем, конечно, непросто. И все это удавалось сделать в сверх рекордные сроки только благодаря самоотверженности трудового коллектива и руководителей. Работали сутками, практически без перерывов. Все силы отдавали производству главный инженер В.П. Черногубовский и механик П.И. Ларин. Не было цеха, смены или отдела, где бы хоть один день не побывали эти руководители, готовые оказать помощь советом и делом.

В механическом цехе возникли неурядицы с изготовлением пусковых направляющих балок. Основная трудность заключалась в том, что направляющая балка длиною пять метров проходила две операции на продольно-строгальном станке. При первой операции снималась лишняя часть металла кромок двутаврового профиля, тщательно строгались с двух сторон опорные плоскости и в них выбирались пазы шириной двадцать, глубиной восемь миллиметров. Затем балка снималась со станка и на простроганные плоскости наклёпывались направляющие корытца из листовой стали толщиной три миллиметра. Балка с прикрепленными корытцами возвращалась на строгальный станок, в ней прострагивались пазы шириной одиннадцать миллиметров. Причем между направляющими кромками корытца и пазами нужно было выдерживать строжайшую параллельность, ибо от этого зависели точность движения снаряда и кучность стрельбы.

Главный технолог
С. С. Сильченко

Мастер цеха

Коллектив участка потратил много сил и нервов из-за направляющих балок, но поначалу все равно много деталей шло в брак. Директор завода Ф. Н. Муратов вынужден был специально по этому вопросу созвать совещание. На него пригласили начальников цехов А. Г. Пузощатова и С. П. Захарова, главного технолога С. С. Сильченко, мастеров, наиболее квалифицированных строгальщиков. На совещании присутствовали также представитель Государственного Комитета Обороны и секретарь обкома партии А. А. Иванов.

При более тщательном изучении технологии обработки балки выявилась недостаточная жесткость крепления ее на станке. Начальник участка направляющих балок Борис Львович Тагинцев вспомнил про одно приспособление, ранее применявшееся им для других целей. С трудом отыскал его, прикинул что к чему, и оказалось: с незначительными переделками его вполне можно использовать для обработки направляющих балок. Борис Львович подробно рассказал Муратову о своем замысле и обратился с просьбой перевести его на станок, чтобы своими руками опробовать новшество. Директор согласился.

Тагинцев сразу же направился в цех, и через двенадцать часов приспособление было смонтировано на строгальном станке "Бутлер". Дело пошло на лад. Прочное и жесткое крепление направляющей балки на станке устранило вибрацию. Изготовленную при помощи нового приспособления деталь военпред принял с первого предъявления. Теперь на очереди стояла другая проблема: сокращение времени на обработку балки. Для ускорения этой операции Тагинцевым и Фединым была предложена специальная резцедержалка, в которую вставлялись сразу три резца. Это нехитрое приспособление позволило заметно увеличить производительность станка.

Для обработки кромок направляющего корытца применялся простой резец. Установка и заправка его была трудной и вызывала значительную затрату времени. Авдеев и Тагинцев разработали конструкцию специального несколько необычного резца, по форме напоминавшего чайное блюдце. По окружности диска диаметром 132 миллиметра впаивалось 6 пластин из твердого сплава. Пластинки располагались симметрично под углом 60 градусов. Каждая пара таких пластин позволяла обрабатывать сразу обе кромки направляющего корытца, при этом достигалась исключительно высокая точность обработки.

Весь июль продолжалась напряженная подготовка к внедрению в цехах строго суточного графика. Этим делом энергично занимались партийное бюро, заводской комитет профсоюза, комсомольская организация, многотиражная газета "Коминтерновец". У главной проходной завода вывешивались большие, красиво оформленные плакаты. На них два раза в сутки обновлялись итоги деятельности каждого цеха. Значительно увеличили площади для сборочных работ, приспособив два больших пролета цеха металлоконструкций. Укрепили руководство некоторыми подразделениями. Так, начальником сборочного цеха № 3 поставили коммуниста Дмитрия Ивановича Жирова, в сборочный цех № 4 направили главного механика завода члена партии Павла Ивановича Ларина.

Результаты организаторской и политико-массовой работы не замедлили сказаться. Все последующие месяцы, вплоть до эвакуации завода на Урал, суточный график был законом для каждого производственного коллектива, он позволил наладить четкий выпуск всех узлов и деталей, значительно увеличить количество изготовляемых пусковых установок.

Второго июля 1941 года бюро Воронежского обкома ВКП(б) приняло постановление о скорейшем налаживании и увеличении выпуска боевого оружия на заводе имени Коминтерна. Этим постановлением областной комитет партии подключил к изготовлению грозного оружия другие предприятия города. Так, машиностроительный завод имени Калинина стал выпускать балки для направляющего корытца. Ему также пришлось заняться сначала наращиванием длины стола строгальных станков. Эту работу выполнила группа конструкторов отдела главного механика под руководством Ю. П. Смирнова. Но и когда станки были переделаны, здесь повторились многие неполадки, наблюдавшиеся в начальный период изготовления первых балок на заводе имени Коминтерна. Балки нередко деформировались, их с большим трудом приходилось выправлять на специальных массивных плитах, на что уходило много времени.

Отладке технологического процесса у калининцев немало сил, энергии, выдумки отдали технолог А. П. Молчанов и начальник механического цеха К. П. Тарасов. Они сутками не отходили от строгальщиков А. И. Панкова, И. А. Зверева, М. В. Шедагубова, А. Перелыгина. Оказалось, что снимать стружку большого сечения при заданной длине и сложном профиле балки нельзя. Создавалась угроза срыва графика изготовления этой важной детали. Тогда решили черновую обработку сначала производить методом фрезерования. Для этой цели использовали имевшийся на заводе агрегат дисковых ножниц с рольганом. Переоборудование агрегата для фрезерования произвел конструктор Ф. Е. Дуров, а технолог А. П. Молчанов сконструировал оригинальную оправку с набором дисковых фрез. Для окончательной обработки балок на строгальном станке оставлялся самый минимальный припуск. Дело пошло.

Калининцы полностью изготовляли и так называемый узел подъема. В него входили довольно сложные детали: винт с двух-заходной ленточной резьбой, гайка и две конические шестерни. Нарезку резьбовой пары поручили высококвалифицированным токарям С. Боеву, П. Зотову, И. Комарову. Сложнее оказалось с нарезкой конических шестерен. Пришлось спешно восстанавливать старый зуборезный станок. Эта работа была выполнена в сжатые сроки под руководством начальника ремонтно-механического цеха Л. Я. Агаркова, проведшего вместе со станочниками не одну бессонную ночь.

Различные узлы и детали для пусковой установки изготовляли коллективы машиностроительного завода имени Ленина, паровозоремонтного завода имени Дзержинского, завода "Электросигнал". Подключился к ним также химико-технологический институт, в механической лаборатории которого освоили визирные прицелы с оптической частью. Поэтому собранные на заводе имени Коминтерна "катюши" с полным правом можно называть воронежскими.

Областной комитет партии держал под постоянным контролем выпуск боевого оружия. В одиннадцать часов ночи в кабинете Ф. Н. Муратова проводились совещания по итогам дня. На них часто присутствовали первый секретарь обкома Владимир Дмитриевич Никитин или секретарь по промышленности Александр Александрович Иванов. Они оказывали коминтерновцам неоценимую помощь в организации ритмичной поставки деталей другими заводами города, а также в бесперебойном снабжении металлом и другими материалами. А. А. Иванов почти безвыходно находился коминтерновском заводе. Вместе с секретарем парткома Иваном Ефимовичем Бровиным он часто бывал в цехах и отделах. На пересменках в течение пяти — восьми минут он делал сообщение о положении на фронтах, информировал о трудовой жизни города и всей области. Задушевная беседа, конкретные примеры, призывное партийное слово мобилизовали людей на быстрейшее выполнение исключительно ответственного задания.

В августе начали возрастать трудности с транспортировкой пусковых установок в Москву. Доставка их на железнодорожных платформах была невозможна из-за участившихся налетов вражеской авиации на дорогу. Большинство водителей завода было призвано в армию с первых же дней войны, к тому же не хватало и автомобилей. И здесь была оказана помощь областным и городским комитетом партии. Промышленным предприятиям и различным хозяйственным организациям дали указание выделять необходимое количество машин и водителей, чтобы обеспечить экстренною перевозку в Москву пусковых установок.

Колонну машин обязательно сопровождал ответственный работник предприятия, утверждаемый директором завода, — начальник отдела, конструктор, технолог, инженер. В пути следования категорически запрещалось останавливаться в населенных пунктах и у заправочных станций. Кратковременные остановки для заправки горючим, которое всегда везли с собой, для технического осмотра автомашин устраивали в открытом поле либо в негустом лесу с хорошим обзором местности. Разрыв автомобилей в колонне во время движения не допускался ни при каких обстоятельствах, водители имели право вести машины даже на красный сигнал светофора.

Успешной работе всего заводского коллектива в немалой степени способствовала хорошо поставленная диспетчерская служба. В распоряжении главного диспетчера предприятия имелся коммутатор с громкоговорящими установками в цехах и отделах. Четко организованная связь позволяла плановикам и мастерам цехов все время поддерживать контакт и в любую минуту принять наиболее правильное решение по любому вопросу. Во внедрение широко разветвленной диспетчерской связи (в то время она была новинкой) много труда и смекалки вложил начальник заводской телефонной станции Август Петрович Ягунд.

В 1972 году на территории завода
установлен памятник установке БМ-13 .
фото С. Колесникова из архива газеты “Коммуна”.

День ото дня вместе с тревожными фронтовыми сводками росло трудовое напряжение. Когда фашистские полчища оказались на подступах к Москве, в цехах завода был вывешен лозунг "Больше боевых машин для защитников столицы!" Люди всем сердцем восприняли этот призыв, понимая нависшую над Родиной опасность, и довели выпуск ракетных установок до пяти-шести в сутки.

Выпуск установок на коминтерновском заводе продолжался до осени. А в октябре фронт вплотную придвинулся к верхнему Дону. Над городом все чаще стала появляться вражеская авиация. Сначала разведчики, а вскоре и бомбардировщики. Было принято решение об эвакуации. Ведущим предприятием по выпуску пусковых установок был назначен московский завод "Компрессор".

Коминтерновский завод был эвакуирован за Урал в поселок Малый Исток, где на заводе "Уралэлектромашина" в кратчайшие сроки возобновил производство деталей для пусковых ракетных установок. И хотя на истокском заводе собиралось небольшое количество боевых машин, но зато коллектив его давал значительное количество деталей заводу "Уралэлектромашина", где была налажена основная сборка установок БМ-13.

Коминтерновцы за короткое время освоили также массовое производство минометов калибра 82 миллиметра и бесперебойно снабжали ими Красную Армию в течение всей войны.

Савченко А.А. © www.сайт
В статье использованы чертежи и иллюстрации из журнала &lquote;Моделист -Конструктор&rquote;.

Всё началось с разработки реактивных снарядов на основе дымного пороха в 1921 году. Участие в работе над проектом принимали Н.И. Тихомиров, В.А. Артемьев из газодинамической лаборатории.

К 1933 году работа была практически завершена и начались официальные испытания. Для их запуска использовали многозарядные авиационные и однозарядные наземные пусковые станки. Эти снаряды были прототипами тех, что позже использовались на "катюшах". Доработкой занималась группа разработчиков Реактивного института.

В 1937-38 годах реактивные снаряды данного типа были приняты на вооружение военно-воздушными силами Советского Союза. Их использовали на истребителях И-15, И-16, И-153, а позже - на штурмовиках Ил-2.

С 1938 по 1941 годы в Реактивном институте шла работа по созданию многозарядной пусковой установки, смонтированной на базе грузового автомобиля. В марте 1941 года были проведены полигонные испытания установок, получивших название БМ-13 - Боевая Машина 132 мм снарядов.

На боевых машинах стояли осколочно-фугасные снаряды калибра 132 мм под названием М-13, буквально за несколько дней до начала войны пущенные в серийное производство. 26 июня 1941 года в Воронеже была завершена сборка двух первых серийных БМ-13 на базе ЗИС-6. 28 июня установки прошли испытания на подмосковном полигоне и поступили в распоряжение армии.

Экспериментальная батарея из семи машин под командованием капитана И. Флёрова впервые приняла участие в боях 14 июля 1941 года за занятый накануне немцами город Рудня. Два дня спустя это же соединение обстреляло железнодорожную станцию Орша и переправу через реку Оршица.

Производство БМ-13 было налажено на заводе им. Коминтерна в Воронеже, а также на московском "Компрессоре". Производство снарядов было организовано на московском заводе им. Владимира Ильича. За время войны было разработано несколько модификаций реактивной установки и снарядов к ней.

Через год, в 1942-ом, были разработаны снаряды калибром 310 мм. В апреле 1944 года под них создали самоходную установку с 12 направляющими, которая монтировалась на шасси грузовой автомашины.

Происхождение названия

В целях сохранения секретности руководство настоятельно рекомендовали называть установку БМ-13 как угодно, лишь бы не раскрывать подробностей её характеристик и назначения. По этой причине солдаты первое время называли БМ-13 "гвардейским миномётом".

Что же до ласкового "Катюша", то версий относительно появления такого имени для миномётной установки существует множество.

Одна из версий гласит, что миномётную установку назвали "катюшей" по названию популярной перед войной песни Матвея Блантера на слова Михаила Исаковского "Катюша". Версия весьма убедительна потому, что при обстреле Рудни установки были расположены на одной из местных возвышенностей.

Другая версия отчасти более прозаична, но не менее душевна. В армии существовала негласная традиция давать оружию ласковые прозвища. К примеру, гаубица М-30 получила прозвище "Матушкой", пушка-гаубица МЛ-20 звали "Емелькой". Первоначально БМ-13 какое-то время называли "Раисой Сергеевной", таким образом расшифровывая сокращение РС - реактивный снаряд.

Установки были настолько охраняемой военной тайной, что в ходе боевых действий категорически запрещалось использовать традиционные команды вроде "огонь", "залп" или "пли". Их заменили на команды "играй" и "пой": для запуска надо было очень быстро крутить ручку электрогенератора.

Ну и ещё одна из версий совсем проста: неизвестный солдат написал на установке имя любимой девушки - Катюша. Прозвище прижилось.

Тактико-технические характеристики

Главный конструктор А.В. Костиков

• Число направляющих - 16
• Длина направляющих - 5 метров
• Вес в походном снаряжении без снарядов - 5 тонн
• Переход из походного положения в боевое - 2 - 3 минуты
• Время на заряжание установки - 5 - 8 минут
• Продолжительность залпа - 4 - 6 секунд
• Тип снаряда - реактивный, осколочно-фугасный
• Калибр - 132 мм
• Максимальная скорость снаряда - 355 м/с
• Дальность - 8470 метров

Сделано Русскими

Уникальная боевая машина «Катюша»

21 июня 1941 года на вооружение РККА принята реактивная артиллерия - пусковые установки БМ-13 «Катюша»

ВКонтакте

Одноклассники

Сергей Антонов

Залпы «Катюш». 1942 год. Фото: Фотохроника ТАСС

Среди легендарного оружия, ставшего символами победы нашей страны в Великой Отечественной войне, особое место занимают гвардейские реактивные минометы, прозванные в народе «Катюша». Характерный силуэт грузовика 40-х годов с наклонной конструкцией вместо кузова - такой же символ стойкости, героизма и отваги советских воинов, как, скажем, танк Т-34, штурмовик Ил-2 или пушка ЗиС-3.

И вот что особенно примечательно: все эти легендарные, овеянные славой образцы вооружения были сконструированы совсем незадолго или буквально накануне войны! Т-34 был принят на вооружение в конце декабря 1939 года, первые серийные Ил-2 сошли с конвейера в феврале 1941 года, а пушка ЗиС-3 впервые была представлена руководству СССР и армии через месяц после начала боевых действий, 22 июля 1941 года. Но самое удивительное совпадение случилось в судьбе «Катюши». Ее демонстрация партийному и военному начальству состоялась за полдня до нападения Германии - 21 июня 1941 года…

С небес - на землю

По сути, работы над созданием первой в мире реактивной системы залпового огня на самоходном шасси начались в СССР в середине 1930-х годов. Сотруднику выпускающего современные российские РСЗО тульского НПО «Сплав» Сергею Гурову удалось обнаружить в архивах договор № 251618с от 26 января 1935 года между ленинградским Реактивным научно-исследовательским институтом и Автобронетанковым управлением РККА, в котором фигурирует опытный образец ракетной установки на танке БТ-5 с десятью ракетами.

Залп гвардейских минометов

Залп гвардейских минометов. Фото: Анатолий Егоров / РИА Новости

Удивляться тут нечему, ведь советские ракетостроители создали первые боевые реактивные снаряды еще раньше: официальные испытания прошли в конце 20-х - начале 30-х годов. В 1937 году на вооружение был принят реактивный снаряд РС-82 калибра 82 мм, а год спустя - РС-132 калибром 132 мм, причем и тот и другой - в варианте для подкрыльевой установки на самолетах. Еще год спустя, в конце лета 1939-го, РС-82 были впервые применены в боевой обстановке. В ходе боев на Халхин-Голе пять И-16 использовали свои «эрэсы» в бою с японскими истребителями, немало удивив противника новым оружием. А чуть позже, уже во время советско-финской войны, по наземным позициям финнов наносили удары шесть двухмоторных бомбардировщиков СБ, вооруженных уже РС-132.

Естественно, что впечатляющие - а они действительно были впечатляющими, хотя и в немалой степени за счет неожиданности применения новой системы вооружения, а не ее сверхвысокой эффективности, - результаты использования «эрэсов» в авиации заставили советское партийное и военное руководство торопить оборонщиков с созданием наземного варианта. Собственно, у будущей «Катюши» были все шансы успеть на Зимнюю войну: основные проектные работы и испытания провели еще в 1938–1939 годах, но результаты военных не удовлетворили - им требовалось более надежное, подвижное и простое в обращении оружие.

В общих чертах то, что спустя полтора года войдет в солдатский фольклор по обе стороны фронта как «Катюша», было готово к началу 1940 года. Во всяком случае, авторское свидетельство № 3338 на «ракетную автоустановку для внезапного, мощного артиллерийского и химического нападения на противника с помощью ракетных снарядов» было выдано 19 февраля 1940 года, а в числе авторов значились сотрудники РНИИ (с 1938 года носившего «номерное» название НИИ-3) Андрей Костиков, Иван Гвай и Василий Аборенков.

Эта установка уже серьезно отличалась от первых образцов, вышедших на полигонные испытания в конце 1938 года. Пусковая установка для реактивных снарядов располагалась по продольной оси автомобиля, имела 16 направляющих, на каждую из которых устанавливались по два снаряда. Да и сами снаряды для этой машины были другими: авиационные РС-132 превратились в более длинные и мощные наземные М-13.

Собственно, в таком виде боевая машина с реактивными снарядами и вышла на смотр новых образцов вооружения Красной армии, который проходил 15–17 июня 1941 года на полигоне в подмосковном Софрино. Реактивную артиллерию оставили «на закуску»: две боевые машины демонстрировали стрельбу в последний день, 17 июня, с применением осколочно-фугасных реактивных снарядов. За стрельбами наблюдали нарком обороны маршал Семен Тимошенко, начальник Генштаба генерал армии Георгий Жуков, начальник Главного артиллерийского управления маршал Григорий Кулик и его заместитель генерал Николай Воронов, а также нарком вооружений Дмитрий Устинов, нарком боеприпасов Петр Горемыкин и множество других военных. Можно только догадываться, какие эмоции обуревали их, когда они смотрели на стену огня и фонтаны земли, поднимавшиеся на мишенном поле. Но понятно, что демонстрация произвела сильнейшее впечатление. Через четыре дня, 21 июня 1941 года, всего за несколько часов до начала войны, были подписаны документы о принятии на вооружение и срочном развертывании серийного производства реактивных снарядов М-13 и пусковой установки, получившей официальной название БМ-13 - «боевая машина - 13» (по индексу реактивного снаряда), хотя иногда в документах они фигурировали и с индексом М-13. Этот день и нужно считать днем рождения «Катюши», которая, получается, родилась всего на полсуток раньше начала прославившей ее Великой Отечественной войны.

Первый удар

Производство нового оружия разворачивалось сразу на двух предприятиях: воронежском заводе имени Коминтерна и московском заводе «Компрессор», а основным предприятием по выпуску снарядов М-13 стал столичный завод имени Владимира Ильича. Первое боеготовое подразделение - особая батарея реактивного действия под командованием капитана Ивана Флерова - отправилось на фронт в ночь с 1 на 2 июля 1941 года.

Командир первой батареи реактивной артиллерии «Катюш», капитан Иван Андреевич Флеров

Командир первой батареи реактивной артиллерии «Катюш», капитан Иван Андреевич Флеров. Фото: РИА Новости

Но вот что примечательно. Первые документы о формировании дивизионов и батарей, вооруженных реактивными минометами, появились еще до знаменитых стрельб под Москвой! Например, директива Генштаба о формировании пяти дивизионов, вооруженных новой техникой, вышла за неделю до начала войны - 15 июня 1941 года. Но реальность, как всегда, внесла свои коррективы: в действительности формирование первых частей полевой реактивной артиллерии началось 28 июня 1941 года. Именно с этого момента, как определяла директива командующего Московского военного округа, и отводилось трое суток на формирование первой особой батареи под командованием капитана Флерова.

По предварительному штатному расписанию, которое было определено еще до софринских стрельб, батарея реактивной артиллерии должна была иметь девять реактивных установок. Но заводы-изготовители не справлялись с планом, и Флеров не успел получить две из девяти машин - он отправился на фронт в ночь на 2 июля с батареей из семи реактивных минометов. Но не стоит думать, что в сторону фронта отправились просто семь ЗИС-6 с направляющими для запуска М-13. По списку - утвержденного штатного расписания для особой, то есть по сути экспериментальной батареи не было и быть не могло - в батарее числились 198 человек, 1 легковая, 44 грузовых и 7 специальных машин, 7 БМ-13 (они почему-то фигурировали в графе «Пушки 210 мм») и одна 152-мм гаубица, выполнявшая роль пристрелочного орудия.

Именно в таком составе флеровская батарея и вошла в историю как первая в Великой Отечественной войне и первая в мире боевая часть реактивной артиллерии, участвовавшая в боевых действиях. Свой первый бой, ставший потом легендарным, Флеров и его артиллеристы дали 14 июля 1941 года. В 15:15, как следует из архивных документов, семь БМ-13 из состава батареи открыли огонь по железнодорожной станции Орша: необходимо было уничтожить скопившиеся там эшелоны с советской военной техникой и боеприпасами, которые не успели добраться до фронта и застряли, попав в руки противника. Кроме того, в Орше скапливалось и подкрепление для наступающих частей вермахта, так что возникала чрезвычайно привлекательная для командования возможность одним ударом решить сразу несколько стратегических задач.

Так и получилось. По личному приказу заместителя начальника артиллерии Западного фронта генерала Георгия Кариофилли батарея нанесла первый удар. Всего за несколько секунд по цели был выпущен полный боекомплект батареи - 112 реактивных снарядов, каждый из которых нес боевой заряд весом почти 5 кг - и на станции начался ад. Вторым ударом батарея Флерова уничтожила понтонную переправу гитлеровцев через реку Оршица - с тем же успехом.

Через несколько дней на фронт прибыли еще две батареи - лейтенанта Александра Куна и лейтенанта Николая Денисенко. Обе батареи нанесли первые свои удары по врагу в последних числах июля тяжелого 1941 года. А с начала августа в Красной армии началось формирование уже не отдельных батарей, а целых полков реактивной артиллерии.

Гвардия первых месяцев войны

Первый документ о формировании такого полка был издан 4 августа: постановление Госкомитета СССР по обороне предписывало сформировать один гвардейский минометный полк, вооруженный установками М-13. Этому полку было присвоено имя наркома общего машиностроения Петра Паршина - человека, который, собственно, и обратился в ГКО с идеей формирования такого полка. И с самого начала предложил дать ему звание гвардейского - за полтора месяца до того, как в Красной армии появились первые гвардейские стрелковые части, а потом и все остальные.

«Катюши» на марше. 2-ой Прибалтийский фронт, январь 1945 года

«Катюши» на марше. 2-й Прибалтийский фронт, январь 1945 года. Фото: Василий Савранский / РИА Новости

Четыре дня спустя, 8 августа, было утверждено штатное расписание гвардейского полка реактивных установок: каждый полк состоял из трех или четырех дивизионов, а каждый дивизион - из трех батарей по четыре боевые машины. Той же директивой предусматривалось формирование первых восьми полков реактивной артиллерии. Девятым стал полк имени наркома Паршина. Примечательно, что уже 26 ноября наркомат общего машиностроения был переименован в наркомат минометного вооружения: единственный в СССР, занимавшийся одним-единственным видом оружия (просуществовал до 17 февраля 1946 года)! Это ли не свидетельство того, какое огромное значение руководство страны придавало реактивным минометам?

Другим свидетельством этого особого отношения стало постановление Госкомитета по обороне, вышедшее месяц спустя - 8 сентября 1941 года. Этот документ фактически превращал реактивную минометную артиллерию в особый, привилегированный вид вооруженных сил. Гвардейские минометные части выводились из состава Главного артиллерийского управления РККА и превращались в гвардейские минометные части и соединения со своим собственным командованием. Оно подчинялось непосредственно Ставке Верховного главнокомандования, а в его состав входили штаб, управление вооружений минометных частей М-8 и М-13 и оперативные группы на основных направлениях.

Первым командующим гвардейскими минометными частями и соединениями стал военинженер 1-го ранга Василий Аборенков - человек, чье имя фигурировало в авторском свидетельстве на «ракетную автоустановку для внезапного, мощного артиллерийского и химического нападения на противника с помощью ракетных снарядов». Именно Аборенков на посту сначала начальника отдела, а потом заместителя начальника Главного артиллерийского управления сделал все, чтобы Красная армия получила новое, невиданное оружие.

После этого процесс формирования новых артиллерийских подразделений пошел полным ходом. Основной тактической единицей стал полк гвардейских минометных частей. Он состоял из трех дивизионов реактивных установок М-8 или М-13, зенитного дивизиона, а также подразделений обслуживания. Всего в полку числились 1414 человек, 36 боевых машин БМ-13 или БМ-8, а из прочего вооружения - 12 зенитных пушек калибра 37 мм, 9 зенитных пулеметов ДШК и 18 ручных пулеметов, не считая ручного стрелкового оружия личного состава. Залп одного полка реактивных установок М-13 состоял из 576 реактивных снарядов - по 16 «эрэсов» в залпе каждой машины, а полка реактивных установок М-8 - из 1296 реактивных снарядов, так как одна машина выпускала сразу 36 снарядов.

«Катюши», «Андрюши» и другие члены реактивной семьи

К концу Великой Отечественной войны гвардейские минометные части и соединения Красной армии стали грозной ударной силой, оказавшей существенное влияние на ход боевых действий. В общей сложности к маю 1945 года советская реактивная артиллерия насчитывала 40 отдельных дивизионов, 115 полков, 40 отдельных бригад и 7 дивизий - всего 519 дивизионов.

На вооружении этих подразделений стояли боевые машины трех видов. Прежде всего это были, конечно, сами «Катюши» - боевые машины БМ-13 со 132-миллиметровыми реактивными снарядами. Именно они стали самыми массовыми в советской реактивной артиллерии времен Великой Отечественной войны: с июля 1941 года по декабрь 1944-го выпустили 6844 такие машины. Пока в СССР не стали поступать ленд-лизовские грузовики «Студебеккер», пусковые установки монтировали на шасси ЗИС-6, а потом основными носителями стали американские трехосные тяжеловозы. Кроме того, существовали модификации пусковых установок для размещения М-13 на других поступавших по ленд-лизу грузовиках.

Гораздо больше модификаций было у 82-миллиметровой «Катюши» БМ-8. Во-первых, только эти установки благодаря их небольшим габаритам и весу удавалось монтировать на шасси легких танков Т-40 и Т-60. Такие самоходные реактивные артиллерийские установки получили название БМ-8-24. Во-вторых, такого же калибра установки монтировались на железнодорожных платформах, бронекатерах и торпедных катерах и даже на дрезинах. А на Кавказском фронте их переделали под стрельбу с земли, без самоходного шасси, которому было бы не развернуться в горах. Но основной модификацией стала пусковая установка для реактивных снарядов М-8 на автомобильном шасси: до конца 1944 года их было выпущено 2086 штук. В основном это были БМ-8-48, запущенные в производство в 1942 году: эти машины имели 24 балки, на которые устанавливались 48 реактивных снарядов М-8, выпускались они на шасси грузовика «Форм Мармон-Херрингтон». А пока не появилось иностранное шасси, на базе грузовика ГАЗ-ААА выпускались установки БМ-8-36.

Харбин. Парад войск Красной Армии в честь победы над Японией

Харбин. Парад войск Красной армии в честь победы над Японией. Фото: Фотохроника ТАСС

Последней и самой мощной модификацией «Катюши» стали гвардейские минометы БМ-31-12. Их история началась в 1942 году, когда удалось сконструировать новый реактивный снаряд М-30, представлявший собой уже привычный М-13 с новой боевой частью калибра 300 мм. Поскольку менять реактивную часть снаряда не стали, получился своего рода «головастик» - его сходство с мальчишкой, видимо, и послужило основой для прозвища «Андрюша». Первоначально снаряды нового типа запускались исключительно из наземного положения, прямо с рамообразного станка, на котором в деревянных упаковках стояли снаряды. Год спустя, в 1943-м, на смену М-30 пришел реактивный снаряд М-31 с более тяжелой боевой частью. Именно под этот новый боеприпас к апрелю 1944 года и была сконструирована пусковая установка БМ-31-12 на шасси трехосного «Студебеккера».

По подразделениям гвардейских минометных частей и соединений эти боевые машины распределялись так. Из 40 отдельных дивизионов реактивной артиллерии 38 были вооружены установками БМ-13, и только два - БМ-8. Такое же соотношение было и в 115 полках гвардейских минометов: 96 из них имели на вооружении «Катюши» в варианте БМ-13, а остальные 19 - 82-миллиметровые БМ-8. Гвардейские минометные бригады вообще не имели на вооружении реактивных минометов калибра меньше, чем 310 мм. 27 бригад были вооружены рамными пусковыми установками М-30, а потом М-31, а 13 - самоходными М-31-12 на автомобильном шасси.

Та, с кого началась реактивная артиллерия

В годы Великой Отечественной войны советская реактивная артиллерия не имела равных себе по другую сторону фронта. Несмотря на то что печально знаменитый немецкий реактивный миномет Nebelwerfer, носивший у советских солдат прозвища «Ишак» и «Ванюша», имел сопоставимую с «Катюшей» эффективность, он был значительно менее мобильным и имел в полтора раза меньшую дальность стрельбы. Достижения союзников СССР по антигитлеровской коалиции в области реактивной артиллерии были еще более скромными.

Американская армия только в 1943 году приняла на вооружение 114-миллиметровые реактивные снаряды М8, для которых разработали три типа пусковых установок. Установки типа Т27 больше всего напоминали советские «Катюши»: они монтировались на грузовиках повышенной проходимости и представляли собой два пакета из восьми направляющих каждый, установленные поперек продольной оси машины. Примечательно, что в США повторили первоначальную схему «Катюши», от которой советские инженеры отказались: поперечное расположение пусковых установок приводило к сильной раскачке машины в момент залпа, что катастрофически снижало кучность стрельбы. Существовал еще вариант Т23: тот же пакет из восьми направляющих устанавливался на шасси «Виллиса». А самым мощным по силе залпа был вариант установки Т34: 60 (!) направляющих, которые устанавливались на корпусе танка «Шерман», прямо над башней, из-за чего наведение в горизонтальной плоскости производилось с помощью поворота всего танка.

Кроме них, в армии США в годы Второй мировой войны использовались еще усовершенствованный реактивный снаряд М16 с пусковой установкой Т66 и пусковая установка Т40 на шасси средних танков типа М4 для 182-миллиметровых реактивных снарядов. А в Великобритании с 1941 года стоял на вооружении пятидюймовый реактивный снаряд 5”UP, для залповой стрельбы такими снарядами использовались 20-трубные корабельные пусковые установки или 30-трубные буксируемые колесные. Но все эти системы были, по сути, только подобием советской реактивной артиллерии: догнать или превзойти «Катюшу» им не удалось ни по распространенности, ни по боевой эффективности, ни по масштабам производства, ни по известности. Не случайно же именно слово «Катюша» по сей день служит синонимом слова «реактивная артиллерия», а сама БМ-13 стала родоначальницей всех современных реактивных систем залпового огня.

Прославленная установка «Катюша» была запущена в серию за несколько часов до нападения гитлеровской Германии на СССР. Использовалась система залпового огня реактивной артиллерии для массированных ударов по площадям, обладала средней прицельной дальностью стрельбы.

Хронология создания боевых машин реактивной артиллерии

Желатиновый порох был создан в 1916 году отечественным профессором И. П. Граве. Дальнейшая хронология развития реактивной артиллерии СССР выглядит следующим образом:

• через пять лет, уже в СССР начались разработки реактивного снаряда В. А. Артемьевым и Н. И. Тихомировым;
• в период 1929 – 1933 г.г. группа под руководством Б. С. Петропавловского создали прототип снаряда для РСЗО, но установки для запуска использовались наземные;
• на вооружение ВВС реактивные снаряды поступили в 1938 году, маркировались РС-82, устанавливались на истребители И-15, И-16;
• в 1939 году их использовали на Халхин-Голе, затем стали комплектовать боезаряды из РС-82 для бомбардировщиков СБ и штурмовиков л-2;
• начиная с 1938 года, другая группа разработчиков – Р. И. Попов, А. П. Павленко, В. Н. Галковский и И. И. Гвай – трудились над многозарядной установкой высокой мобильности на колесном шасси;
• последнее удачное испытание перед запуском БМ-13 в серийное производство завершилось 21 июня 1941 года, то есть за несколько часов до нападения фашистской Германии на СССР.

На пятый день войны аппарат Катюша в количестве 2 боевых единиц поступил на вооружение главного артуправления. Через два дня, 28 июня из них и 5 опытных образцов, участвовавших в испытаниях, была сформирована первая батарея.

Первый боевой залп Катюши официально состоялся 14 июля. Зажигательными снарядами с термитной начинкой был обстрелян город Рудня, занятый немцами, через два дня – переправа через реку Оршица в районе ж/д станции Орша.

История прозвища Катюша

Поскольку точных объективных сведений история Катюши, как прозвища РСЗО, не имеет, существует несколько правдоподобных версий:

• часть снарядов имела зажигательную начинку с маркировкой КАТ, обозначающей заряд «Костикова автоматический термитный»;
• бомбардировщики эскадрильи СБ, вооруженные снарядами РС-132, принимающих участие в боевых действиях на Халхин-Голе, прозвали Катюшами;
• в строевых частях ходила легенда о девушке-партизанке с таким именем, прославившейся уничтожением большого количества фашистов, с которой и сравнивали залп Катюши;
• реактивный миномет имел на корпусе маркировку К (завод Коминтерна), а бойцы любили давать технике ласковые прозвища.

В пользу последнего свидетельствует тот факт, что ранее реактивные снаряды с обозначением РС называли Раисой Сергеевной, гаубицу МЛ-20 Емелей, а М-30 Матушкой, соответственно.

Однако самым поэтичным вариантом прозвища считается песня Катюша, ставшая популярной перед самой войной. Корреспондент А. Сапронов опубликовал в газете Россия в 2001 году заметку о разговоре двух красноармейцев сразу после залпа РСЗО, в котором один из них назвал его песней, а второй уточнил название этой песни.

Аналоги прозвищ РСЗО

В годы войны реактивная установка БМ со снарядом 132 мм была не единственным вооружением с собственным именем. По аббревиатуре МАРС минометная артиллерия реактивных снарядов (минометные установки) получили прозвище Маруся.

Миномет МАРС — Маруся

Даже немецкий буксируемый миномет Nebelwerfer советские солдаты в шутку называли Ванюшей.

Миномет Nebelwerfer — Ванюша

При площадной стрельбе залп Катюши превосходил урон от Ванюши и более современных аналогов немцев, появившихся в конце войны. Модификации БМ-31-12 пытались дать прозвище Андрюша, но оно не прижилось, поэтому по крайней мере до 1945 года Катюшами называли любые отечественные системы РСЗО.

Характеристики установки БМ-13

Создавалась установка залпового огня БМ 13 Катюша для уничтожения крупных скоплений противника, поэтому основными технико-тактическими характеристиками являлись:

• мобильность – РСЗО должна была быстро разворачиваться, производить несколько залпов и мгновенно менять позицию до уничтожения противника;
• огневая мощь – из МР-13 формировались батареи из нескольких установок;
• низкая себестоимость – в конструкцию добавлен подрамник, что позволило собирать артиллерийскую часть РСЗО на заводе, и монтировать ее на шасси любого транспортного средства.

Таким образом, оружие победы было установлено на ж/д, авиа и наземный транспорт, а себестоимость производства снизилась на 20% минимум. Боковые и задние стенки кабины бронировались, на лобовое стекло устанавливались защитные пластины. Броней защищался бензопровод и бак с горючим, что резко повысило «живучесть» техники и выживаемость боевых расчетов.

Скорость наведения повысилась за счет модернизации поворотного и подъемного механизмов, устойчивости в боевом и походном положении. Даже в развернутом состоянии Катюша могла перемещаться по пересеченной местности в пределах нескольких километров с небольшой скоростью.

Боевой расчет

Для управления БМ-13 использовался экипаж минимум из 5 человек, максимум из 7 человек:

• водитель – перемещение РСЗО, разворачивание в боевое положение;
• заряжающие – 2 – 4 бойца, устанавливающие снаряды на направляющие в течение 10 минут максимум;
• наводчик – обеспечение прицеливания подъемным и поворотным механизмами;
• командир орудия – общее руководство, взаимодействие с другими расчетами подразделения.

Поскольку начал выпускаться с конвейера гвардейский реактивный миномет БМ уже во время войны, готовой структуры боевых подразделений не существовало. Вначале формировались батареи – 4 установки МР-13 и 1 зенитная пушка, затем дивизион из 3 батарей.

За один залп полка техника и живая сила противника уничтожалась на территории 70 – 100 гектаров взрывом 576 снарядов, выпущенных в течение 10 секунд. Согласно директиве 002490 ставке запрещалось использование Катюш числом менее дивизиона.

Вооружение

Осуществлялся залп Катюши в течение 10 секунд 16-ю снарядами, каждый из которых обладал характеристиками:

• калибр – 132 мм;
• масса – заряд глицеринового пороха 7,1 кг, разрывной заряд 4,9 кг, реактивный двигатель 21 кг, боевая часть 22 кг, снаряд со взрывателем 42,5 кг;
• размах лопастей стабилизатора – 30 см;
• длина снаряда – 1,4 м;
• ускорение – 500 м/с 2 ;
• скорость – дульная 70 м/с, боевая 355 м/с;
• дальность – 8,5 км;
• воронка – 2,5 м в диаметре максимум, 1 м глубиной максимум;
• радиус поражения – 10 м проектный 30 м реальный;
• отклонение – 105 м по дальности, 200 м боковое.

Снарядам М-13 был присвоен баллистический индекс ТС-13.

Пусковая установка

Когда началась война, залп Катюши производился с рельсовых направляющих. Позже они были заменены направляющими сотового типа для увеличения боевой мощности РСЗО, затем спирального типа для увеличения точности огня.

Для увеличения точности вначале применялся специальный прибор стабилизатор. Затем его заменили спирально расположенными соплами, которые закручивали ракету во время полета, снижая разброс по местности.

История применения

Летом 1942 года боевые машины залпового огня БМ 13 в количестве трех полков и дивизиона усиления стали мобильной ударной силой на Южном фронте, помогали сдерживать наступление 1 танковой армии противника возле Ростова.

Примерно в это же время в Сочи был изготовлен переносной вариант – «горная Катюша» для 20 горнострелковой дивизии. В 62 армии путем монтажа пусковых установок на танк Т-70 был создан дивизион РСЗО. Город Сочи обороняли с берега 4 дрезины на рельсах с установками М-13.

Во время Брянской операции (1943 год) установки залпового огня были растянуты по всему фронту, позволив отвлечь немцев для осуществления флангового удара. В июле 44-го года одновременный залп 144 установок БМ-31 резко сократил численность скопившихся сил гитлеровских подразделений.

Локальные конфликты

Китайские войска использовали 22 РСЗО в ходе артподготовки перед битвой за Треугольную сопку во время Корейской войны в октябре 1952 года. Позже установки залпового огня БМ-13, поставлявшиеся до 1963 года из СССР, применялись в Афганистане правительством. Катюша до недавнего времени оставалась на вооружении в Камбодже.

«Катюша» против «Ванюши»

В отличие от советской установки БМ-13 немецкая РСЗО Nebelwerfer фактически являлась шестиствольным минометом:

• в качестве рамы использован лафет от противотанкового орудия 37 мм;
• направляющими для снарядов служат шесть 1,3 м стволов, объединенных обоймами в блоки;
• поворотный механизм обеспечивал 45 градусный угол возвышения и сектор горизонтального обстрела 24 градуса;
• боевая установка опиралась на откидной упор и раздвижные станины лафета, колеса вывешивались.

Стрелял миномет турбореактивными ракетами, точность которых обеспечивалась вращением корпуса в пределах 1000 об/сек. На вооружении германских войск имелось несколько мобильных минометных установок на полугусеничной базе бронетранспортера Maultier с 10 стволами для 150 мм ракет. Однако вся немецкая реактивная артиллерия была создана для решения другой задачи – химической войны с использованием боевых отравляющих веществ.

На период 1941 года немцы уже создали мощные отравляющие вещества Зоман, Табун, Зарин. Однако в ВОВ ни одно из них использовано не было, огонь велся исключительно дымовыми, фугасными и зажигательными минами. Основная часть реактивной артиллерии была смонтирована на базе буксируемых лафетов, что резко снижало мобильность подразделений.

Точность попадания по цели у немецкого РСЗО была выше, чем у Катюши. Однако советское вооружение было пригодно для массированных ударов по большим площадям, обладало мощным психологическим эффектом. При буксировке скорость Ванюши была ограничена 30 км/ч, после двух залпов производилась смена позиции.

Захватить образец М-13 немцам удалось только в 1942 году, однако практической пользы это не принесло. Секрет был в пороховых шашках на основе бездымного пороха на основе нитроглицерина. Воспроизвести технологию его производства Германии не удалось, до конца войны использовалась собственная рецептура топлива для ракет.

Модификации Катюши

Изначально установка БМ-13 базировалась на шасси ЗиС-6, стреляла реактивными снарядами М-13 с рельсовых направляющих. Позже появились модификации РСЗО:

• БМ-13Н – с 1943 года в качестве шасси использовался Студебеккер US6;
• БМ-13НН – сборка на автомобиле ЗиС-151;
• БМ-13НМ – шасси от ЗИЛ-157, на вооружении с 1954 года;
• БМ-13НММ – с 1967 года сборка на ЗИЛ-131;
• БМ-31 – снаряд 310 мм в диаметре, направляющие сотового типа;
• БМ-31-12 – количество направляющих увеличено до 12 штук;
• БМ-13 СН – направляющие спирального типа;
• БМ-8-48 – снаряды 82 мм, 48 направляющих;
• БМ-8-6 – на базе станковых пулеметов;
• БМ-8-12 – на шасси мотоциклов и аросаней;
• БМ30-4 т БМ31-4 – рамы с опиранием на грунт с 4 направляющими;
• БМ-8-72, БМ-8-24 и БМ-8-48 – монтировались на ж/д платформах.

Оборудовались минометными установками танки Т-40, позже Т-60. Их ставили на гусеничное шасси после демонтажа башни. Союзники СССР поставляли по ленд-лизу вездеходы Остин, Интернешнл Джи-Эм-Си и Форд Мамон, идеально подходившие для шасси установок, используемых в горных условиях.

Несколько М-13 было смонтировано на легкие танки КВ-1, но их слишком быстро сняли с производства. В Карпатах, Крыму, на Малой Земле, а затем в Китае и Монголии, Северной Корее применялись торпедные катера с РСЗО на борту.

Считается, что вооружение Красной армии составляло 3374 Катюши БМ-13, из них 1157 на 17 типах нестандартных шасси, 1845 единиц техники на Студебеккерах и 372 на машинах ЗиС-6. Ровно половина БМ-8 и Б-13 утеряны безвозвратно в ходе боев (1400 и 3400 единиц техники, соответственно). Из 1800 выпущенных БМ-31 утрачено 100 единиц техники из 1800 комплектов.

С ноября 1941 года по май 1945 года численность дивизионов возросла с 45 до 519 единиц. Относились эти подразделения к резерву артиллерии Верховного командования Красной армии.

Памятники БМ-13

В настоящее время все военные установки РСЗО на базе ЗиС-6 сохранились исключительно в виде мемориалов и памятников. Они размещаются в СНГ следующим образом:

• бывший НИИТП (Москва);
• «Военная горка» (Темрюк);
• Нижегородский Кремль;
• Лебедин-Михайловка (Сумская область);
• памятник в Кропивницком;
• мемориал в Запорожье;
• Артиллерийский музей (Санкт-Петербург);
• музей ВОВ (Киев);
• монумент Славы (Новосибирск);
• въезд в Армянск (Крым);
• Севастопольская диорама (Крым);
• 11 павильон ВКС Патриот (Кубинка);
• Новомосковский музей (Тульская область);
• мемориал в Мценске;
• комплекс мемориальный в Изюме;
• музей Корсунь-Шевченской битвы (Черкасская область);
• военный музей в Сеуле;
• музей в Белгороде;
• музей ВОВ в д. Падиково (Московская область);
• ОАО Кировский машзавод 1 Мая;
• мемориал в Туле.

Используется Катюша в нескольких компьютерных играх, две боевые машины остаются на вооружении ВС Украины.

Таким образом, установка РСЗО Катюша была мощным психологическим и ракетно-артиллерийским орудием во время ВОВ. Вооружение использовалось для массированных ударов по большому скоплению войск, на момент войны превосходило аналоги противника.